Профайлинг по уголовному делу с целью определения уровня информированности фигуранта


В мае 2012 года житель одного из северо-западных районов Саратовской области гр-н В. совершил изнасилование и причинил тяжкий вред здоровью г-ке К.

По данному факту районным СО СУ СК РФ по Саратовской области было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 132 УК РФ – умышленные действия сексуального характера;  ч. 4 ст. 111 УК РФ, – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Подозреваемый гр-н В. сообщил, что нанес потерпевшей К.  многочисленные удары руками и ногами в область головы, шеи, грудной клетки, живота, нижних конечностей, после чего совершил в отношении нее изнасилование и насильственные действия сексуального характера.

После предъявления обвинения в совершении преступления В. не признал свою вину в инкриминируемых ему действиях, запрещенных уголовным законом, и отказался от дачи показаний в соответствии со ст. 51 Конститу­ции РФ.

У следствия возникла необходимость в оценке показаний обвиняемого и проведении в отношении него судебной психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа, результаты которой свидетельствовали о личном участии обвиняемого в действиях по причинению телесных повреждений потерпевшей, но носили вероятностный характер.

Установить информированность обвиняемого об обстоятельствах изнасилования и совершения иных насильственных действий сексуального характера не представилось возможным.

С целью формирования надлежащей доказательной базы экспертам центра «ДетектИнфо» было поручено проведение комиссионной судебной экспертизы оценки достоверности сообщаемой информации по невербальному поведению обвиняемого.

В процессе структурированной беседы подэкспертный в категоричной форме отрицал причинение какого-либо вреда здоровью, изнасилование и совершение действий сексуального характера в отношении потерпевшей, однако это заявление получило только частичное подтверждение.

Результаты проведенной экспертизы свидетельствовали о том, что обвиняемый совершил действия, сопряженные с причинением потерпевшей тяжких телесных повреждений, послуживших причиной ее смерти.

Одновременно были зафиксированы невербальные реакции, указывающие на достоверность сообщаемой информации в части, касающейся того, что обвиняемый не совершал изнасилования и насильственных действий сексуального характера.

Проведенная позднее судебно-медицинская молекулярно-генетическая эксперти­за подтвердила эту часть выводов.

Результаты судебной экспертизы по оценке достоверности информации на основе изучения невербального поведения обвиняемого приобщены к материалам уголовного дела.

Резюмируя, следует отметить, что в практике судебного заседания у стороны защиты популярен вопрос о точности различных подвидов судебных экспертиз по оценке достоверности информации. При этом предлагается дать ответ, опираясь не на сложившуюся в «экспертологии» систему категорий выводов, а например, определить процент вероятности. В данном контексте надо отметить, что точность судебных экспертиз в уголовном судопроизводстве оценивается по процессуальным нормам инициатором (чаще всего следователем) с учетом всех обстоятельств дела. Эксперту следует понимать, что аналогичная же оценка результатов экспертизы должна осуществляться и стороной защиты, что в теории должно исключить некорректные вопросы к эксперту в судебном заседании. Если же таковые вопросы все же возникают, эксперту целесообразно выдвигать встречный вопрос о том, производилась ли оценка результатов вообще и каким образом она осуществлялась.